Пресса говорит  - новая вална музыкального БУМА!!!
В.: Вы пропагандируете R&B культуру на российском пространстве. Но проектов, работающих в этом стиле в нашей стране уже немало. Какие новые черты R&B стиля ВЫ вносите в российский шоу-бизнес?

О. Я бы не назвала себя персоной в стиле R&B. Прежде всего, нужно отметить, что это течение имеет иностранные корни, и, несмотря на необычайную популярность Бейонсе, Рианны, 50 cent, а также русских «Бандеросов» и «Лигалайза», не стоит забывать, что для многих российских слушателей этот стиль не совсем понятен. Он скорее является модным. В нашей же культуре была и остаётся тенденция петь о страданиях, негатив заложен во многих русских народных песнях. Многие наши отечественные проекты постарались объединить русский сплин и R&Bмажорность. Что из этого получилось?.. Не знаю. Только в основе моего творчества лежит огромное желание поделиться позитивом со своим слушателем. Ни одно слово в моих песнях не несёт разрушение. Да, я иногда заставляю задуматься над текстами, которые пою, иногда вам приходиться узнавать в моих песнях себя, а подчас вы не можете понять почему, но вы не можете сдержаться, и начинаете танцевать под мою музыку. Вот оно, творчество. А R&B это, или нет, неважно.

В.: Скажите, ваше появление в шоу-бизнесе – это случайность, удачное стечение обстоятельств, или результат жесточайшей борьбы с обстоятельствами за своё право на успех?

О.: Борьба, безусловно, была, и была, как вы справедливо отметили, жестокой. Причём, не только с обстоятельствами, которые годами отдаляли от меня желаемое, но и с самой собой. Это было даже сложней. Иногда я сомневалась, что смогу дойти до конца, иногда какие – то иные цели захватывали меня, заставляя забыть об этой, главной. Подчас я не верила ни в себя, ни в судьбу, в чём бесконечно раскаиваюсь сейчас, но всё-таки, я прошла этот путь, данный мне свыше, и в данный момент все мои страхи и сомнения позади.

В.: Что же мешало вам верить в себя с самого начала?

О: Если говорить о музыке, то мне понадобилось 10 лет, чтобы позволить себе, наконец, хотя бы мысль о том, что вот сейчас я могу заниматься своей музыкальной карьерой. Возможно, мне надо было сразу, с 9 лет, как только я почувствовала склонность к этому, встать на этот путь. Но это было невозможно. Не было денег. Категорически. Меня воспитывала мама. Она по профессии педагог. У отца была другая семья, он практически не появлялся в моей жизни до тех пор, пока я не повзрослела. Сейчас, глядя на этого обаятельного человека, я уже не сержусь на него за то, что он бросил меня когда-то. Но тогда, живя в крошечной коммунальной комнатёнке с не очень счастливой мамой, я чувствовала себя брошенной и отвергнутой миром. Мечта у меня была только одна – заработать много денег, и сменить эту гадкую старую коммуналку, кишащую мышами на огромный особняк. Как этого достичь, я не понимала, но стала действовать изо всех сил. Для начала я проанализировала, где я могу пригодиться в свои 14 лет. Ответ пришёл гениально – в виде неясного телефонного номера, протянутого моим отцом во время одной из наших нечастых встреч. Это был номер телефона дальней знакомой папы, которая работала тренером в СК «Олимпийский». Когда я позвонил, то поняла, что женщина явно не рада, что её телефонный номер штурмует непонятный подросток с ещё более непонятными целями. Она назначила мне встречу, на которую не пришла. Я прождала её под дверью 4 часа. И вот таким милым образом развивались наши отношения весь следующий год. Я ждала, иногда она приходила, и я получала необходимые знания, как тренировать людей. Через какое – то время она послала меня на семинар при Федерации аэробики России, и я, получила свой первый сертификат на право работы тренером. Вскоре у меня уже было 2 группы, одна взрослая, другая детская. Я, наконец, то стала зарабатывать.

В. А о музыке пришлось забыть?

О. Мне было 15 лет. Первые успехи, двадцать пар глаз, восхищённо глядящих на тебя и повторяющих каждое твоё движение. Тут забудешь обо всём. Мои клиентки обожали меня. Мы отмечали вместе праздники и дни рождения, правда, приходилось врать, что мне 24 года. Но творчество я не оставляла. Свое первое стихотворение я написала в 7 лет, и не оставляю этого занятия до сих пор. Моя цель тогда немного отодвинулась на второй план. Надо было получать образование. Надо было зарабатывать.

В.:И вы поступили в музыкальный ВУЗ?

О.: Нет, в педагогический, на филологический факультет. Тогда основным условием обучения для меня являлась совместимость работы и института. Последний был всего в 3 остановках на метро от работы, да и учёба давалась мне легко. Какая там была благодать для моих способностей в эпистолярном жанре! До сих пор с улыбкой вспоминаю – сижу я на лекции, посвящённой Ахматовой (я ведь изучала русскую литературу), и, под монотонное декламирование профессора, крапаю свою «нетленку». А как мне удавались сюрреалистические эксперименты! А поток сознания! Если кто не знает, у нас вся эстрада в этом стиле работает – Мумий Тролль, Земфира, и многие, к ним подбирающиеся. Университет я закончила как–то незаметно для себя. А курсу к 3 ему я, работая, к тому времени уже в единственном тогда крутом спортивно клубе Москвы, поняла, что тренерская работа – не для меня. Быть обслуживающим персоналом у богатых и знаменитых – не мой размах. В этот клуб приезжали лощёные мужчины с суровыми лицами и следами от пуль на накачанных мышцах, красивые девушки на Мерседесах, деятели шоу – бизнеса – Михалков, Долина, Орбакайте. Я смотрела на них, и смутно стремилась ко всему этому. Вокруг меня было много богатых поклонников, мне предлагали замужество, но я уже штурмовала очередной пик. Уйдя с тренерской работы, я открыла свой небольшой фитнес-клуб. Точнее, арендовала помещение в большом спорткомплексе, принадлежащем одному крупному московскому университету. Бизнес пошёл.

В.: И мечта о звёздной карьере опять отошла на второй план?

О.: Нет, просто к тому времени я поняла – для шоу бизнеса нужна хорошая материальная база, когда ты можешь позволить себе заниматься творчеством, не задумываясь о хлебе насущном. Второе, что я твёрдо знала - что всё к человеку приходит в своё время. Один из друзей моей юности как-то сказал мне, 15 летней, что я ещё не способна любить по-настоящему в силу того, что я не познала страданий, разочарования в людях, подлинного горя. На эти слова я тогда обиделась, но они плотно отпечатались в моём сердце. Позже я переосмыслила их и спросила себя: чем ты, молодая и наивная девчонка, у которой, как по мановению волшебной палочки всё получается, которая не знает, что такое настоящее горе, можешь быть интересна людям. Что ты скажешь им?

В.: Вероятно, вы очень самокритичны. Многие из тех, кто сейчас на эстраде, не задумывается над этими вопросами.

О.: Этим и объясняется вопиющая скудость мысли, которая царит в современном российском песенном творчестве. На мой взгляд, многие из наших звёзд поют об одном и том же, не задумываясь, для кого и зачем они это делают, под лозунгом «Наш народ схавает всё!». Я сама неоднократно слышала это из уст наших «звездей». А я ждала того момента, когда смогу сказать что–то новое людям, и это им поможет. На мой взгляд, петь для людей нужно только тогда, когда по-другому невозможно.

В.: И когда вы почувствовали, что теперь можете вступить в диалог со слушателями?

О.: Это произошло нескоро. Я стала расширять бизнес, и вскоре занялась проектированием частных спортивных клубов. Сотрудничала с разными компаниями, коттеджными посёлками. Жизнь постоянно испытывала меня на прочность. Я знаю, что такое падение, когда после относительного успеха ты опять не у дел, я знаю, как это, когда тебя предаёт любимый человек, я узнала, что это – когда друзья отворачиваются от тебя, я знаю, что такое родить ребёнка и тут же потерять его. Настало время, когда я сказала себе: Ты прошла через многое, ты многого добилась. Твоя мечта сбылась - у тебя есть стабильность, теперь ты можешь осуществить задуманное. Но я не знала, с чего начать. У меня не было знакомых в сфере шоу – бизнеса. Ни одой зацепки. Я обратилась к Богу и стала умолять его указать мне дорогу, по которой я должна идти.

В.: И каков был ваш первый шаг?

О.: Я стала обучаться профессии ди-джея клубной музыки. Как вы понимаете, у человека, который пять лет, играл на гитаре, имеется слух и всё необходимое, чтобы преуспеть в ди-джействе, и вскоре я стала подыскивать себе «полигон для испытаний». Свои способности я решила проверить в клубе у своих друзей. Встала за вертушки, начала играть, и вдруг поняла – никто не смотрит на меня. На ди-джея не принято обращать внимание. Посмотрела на пустующую в тот вечер сцену и поняла: мне туда.

В.:И с чего вы решили начать?

О.: Мой расчет был прост – надо было записать несколько песен и показать их московским продюсерам. Я была наивна, как дитя, предполагая, что смогу лично встретится и показать свои песни Дробышу или Пригожину. Звоня в известные продюсерские центры, я неизменно слышала не очень – то вежливый ответ секретаря: «Принесите свой диск нам. Если им заинтересуются, вам позвонят». Я поняла, что перезванивать никто не будет. На радиостанциях звучал ещё более мрачный ответ: «Бросьте нам свой диск в почтовый ящик». Я впала в отчаяние. На тот момент мне показалось, что закрыты все двери.

В.: И вы решили отказаться от своей мечты?

О.: Нет, это не про меня. Я решила, что мне просто необходим продюсерский центр, который бы стал мною заниматься. Я стала встречаться с довольно сомнительными «деятелями» шоу-биза, которые стали объявлять мне такие суммы за раскрутку, что у меня волосы вставали дыбом. И вот на этой волне я повстречала двух парней, которые, вроде бы, в прошлом «раскрутили» одну известную группу, писали песни некоторым нашим звёздам вроде Маликова, Ветлицкой, Лады Дэнс. Тогда, в надежде, что, наконец, я нашла своих людей, я не обратила внимание на тот факт, что студия и офис у этих ребят находится в подземном гараже и по размеру больше смахивает на шкаф. Бедность, конечно, не порок, но они постоянно говорили о своих близких связях с воротилами шоу-бизнеса, рассказывали про свои многомиллионные контракты, студии в Лондоне и других частях света.

Ещё я не обратила внимание, что тот самый проект, который стал широко у нас в стране благодаря незамысловатым стихам и такой же музыке, был раскручен одним из участников этой парочки в содружестве с другим парнем, с которым они вскоре разругались. В нынешнем составе ничего путного эти люди не сделали, ни один популярный артист не выпорхнул из-под их крыла. Звёзды, купившие их песни, песен этих, почему-то не пели. Ну, а на то, что мои будущие продюсеры не могут прожить и часа, чтобы не выкурить косяк, я внимания не обратила. Не имею привычку судить кого-либо. И я подписала с ними контракт.

Мы стали записывать макси – сингл. Записали четыре песни. Я очень быстро привязываюсь к людям. Вскоре, они стали вхожи в мой дом, я принимала их как родных. Не замечала, какой завистью и злобой зажигались их глаза, когда они видели мой большой дом, мою машину. Сейчас то я понимаю, что ещё тогда, придя первый раз ко мне в дом, они решили для себя: этой богатой суке не быть звездой! Надо обобрать её до нитки, а когда деньги закончатся сказать: ты была так близка к успеху, но – увы… Они попросили меня очень крупную сумму как депозит – мол, если понадобятся деньги, они должны быть под рукой. Ещё они вперёд потребовали свой гонорар, поверьте, немаленький. Я с радостью несла им всё, что они просили, веря, что мы – одна команда. Тогда они ещё не показывали своего истинного отношения ко мне. Стали снимать первый клип. Они «подогнали» своего режиссёра, и на первой встрече с ним стали демонстрировать нежелание сильно меня разорять. Попросили снимать недорого и хорошо. В итоге это «недорого» вылилось в нехилую сумму, хотя продолжали меня убеждать, что это сущие копейки за такой шедевр. Убедили. Я, заказчица, работала водителем у всей съёмочной бригады, возила операторов, помощницу режиссёра (и по совместительству его сожительницу). Я кормила всю эту ораву, они стреляли у меня деньги, в общем, вели себя бесцеремонно. Постоянно сетовали, что снимают шедевр за гроши. Потом, кстати, узнав, что и сколько стоит, я поняла, что сие творение можно было снять в 10 раз дешевле.

Но я, опять – таки думала, что это все мои друзья, и после съёмок мы продолжим общаться. И вот клип снят, режиссёр сдаёт его как-то впопыхах, неаккуратно, но мои продюсеры принимают его в таком виде, несмотря на мои сомнения по поводу его качества. Что ж, говорю я, если вы уверены что каналы будут ротировать его, я спорить не буду. Затем становится совсем интересно. Мои расчудесные продюсеры несут макси – сингл на радиостанции, и, по их словам, их просят доработать песни. То же самое происходит и с клипом. На муз. каналах, куда они, якобы носили, клип не принимают, просят переделать. Они требуют ещё денег. Больших денег. Песни они за мой счёт переделывали 35 раз, наняв на мои деньги живых музыкантов, которых я в глаза не видела, и репетиционную базу, на которой я не была ни разу. Клип они за мой счёт монтировали по-новой, это мне обошлось, как вы понимаете, недёшево. Начинается страшная пора. Они говорят мне, что вот-вот, мои песни начнут крутить на радио, вот у них худсовет, вот у них на радио заболел кто-то. Я, как человек деятельный, и видя, что у них ничего не получается, начинаю предлагать свою помощь. На что они уже не так вежливо отвечают: ты в этом ничего не понимаешь, сиди. И я продолжаю терять драгоценное время и ждать, потому что доверяю им. Я потратила на этих людей год, бесценный год своей жизни. Закончилось всё до смешного просто – они потребовали ещё денег. На мой резонный вопрос – вы же ещё ничего не сделали, куда вы потратили ту астрономическую сумму, которую я вам дала, они уже не так мило как раньше, протянули мне отчёт, в котором было потрачены все мои деньги до копейки.

Что бы вы понимали, 2000 долларов в месяц у них уходило на статью под названием «чай, кофе». При этом они ни разу за год не позвонили и не спросили меня, можно ли им тратить мои деньги. Ведь у них был и свой гонорар. Так же глупо был расписан остальной бюджет. На самом же деле, оба голубчика обновили себе машины, а тот милый режиссёр, который снимал мне клип, сделал в квартире ремонт.

В.: И вы разорвали с ними отношения?
О.: Да, причём деньги мне никто не вернул. После этого очень тяжело подняться. Но знаете, как не удивительно, я не потеряла веру в людей и веру в себя. Как в награду после пережитого жизнь послала мне талантливейших ребят – музыкантов, с которыми мы стали делать ту музыку, которая будоражит мою душу, которая и мёртвого поднимет и заставит танцевать любого. У меня появилась команда первоклассных танцоров, с которыми мы ставим феерические номера, делая из каждой песни спектакль. Сейчас мой проект «Сеньора» является уникальным на нашей эстраде, так как является интеллектуальным отражением прогрессивной музыкальной и танцевальной культуры.

Источники
wwwmilenamusic.ru
wwwbassbig.bbhit.ru